Владимир Викторович, молодой воспитатель: «…Ну, я же не говорю пока, что я хочу быть директором этой школы..» (смеется)
Петр Иванович, директор этой школы: «Я знал, что ты меня подсиживаешь!» (смеется)
Здесь какие-то смеющиеся личности, в этой школе-интернате для особенных детей….
© Валерий Кламм, съемка 2009
Чумаковская специальная (коррекционная) школа-интернат для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, с отклонениями в развитии.
60 км от Куйбышева, НСО.
———————————————————
Владимир Викторович, молодой воспитатель:
«…Ну, я же не говорю пока, что я хочу быть директором этой школы..» (смеется)
Петр Иванович, директор этой школы:
«Я знал, что ты меня подсиживаешь!» (смеется)
Здесь какие-то смеющиеся личности, в этой школе-интернате для особенных детей.
Когда-то был чудовищный официальный термин – «дефективные дети».
Потом наука (искусство?) развития этих маленьких людей стало коррекционной педагогикой.
В интернате сегодня 98 воспитанников, от дошколят-четырехлеток до выпускников, которым случается и за двадцать. Они – сироты или оставшиеся без попечения родителей (тоже официальное обозначение).
Их не просто мало гладили по голове, они были не нужны, брошены, голодны, биты.
И еще у них – ДИАГНОЗ, задержки развития и психические отклонения от нормы.
По-немецки «киндердорф» значит «детская деревня». Школа-интернат, ее директор и его команда сделали Чумаково известной детской деревней.
Хотя это не просто немецкое слово.
Киндердорф (SOS-Kinderdörfer) – это особая модель проживания и воспитания детей-сирот, придуманная австрийцем Германом Гмайером в 1949 году. Изначальный рецепт – особая деревня из семи домов, в каждом доме живут семь детей-сирот разного пола и возраста, со своей воспитательницей – мамой.
На деревню из таких семи семей еще есть «тетя» (помогающая мамам) и «мастер» (мужчина на хозяйстве).
«Здесь возвращают ребенку то, что отняла у него судьба, что необходимо для его полноценного физического и духовного развития: любящую и заботливую маму, родных братьев и сестер, тепло домашнего очага» (с российского сайта «Детские деревни SOS»).
В России таких деревень пока четыре, директор Чумаковской школы-интерната Петр Иванович Новиков мечтает о пятой.
…Мечтает – не совсем точное слово, Петр Иваныч — делатель, потому шансы у идеи велики.
Я спросил директора: чем особенно гордитесь?
Ответ: «Очень радуюсь, когда очередному ребенку диагноз снимаем».
Ежегодно это хорошее случается с несколькими детьми – усилиями педагогов. Снятие диагноза, документальное признание того, что он здоров и полноценен – как снятие порчи. Смывается клеймо, нередко поставленное в спешке.
Специалисты говорят, что бывают дети с реальными проблемами и отклонениями, но есть пограничные состояния, с которыми можно эффективно работать, чтобы всё выправить. В мировой практике такими детьми-пограничниками занимаются, а у нас эта тонкая работа не случается, на сироте проще поставить знак-диагноз.
Здесь всех мужчин-педагогов и гостей (включая фотографов) дети называют – папа, и мам здесь тоже по числу женского персонала, привыкаешь к этому быстро…
Таня (с упреком, в сторону наведенного на нее объектива): «Ну пааапааа!!! Я еще не готова!! (Готовится: сжимает зубами большую фотографию и накрывается одеялом). Вот, теперь можно!»
Никитка (вдогонку уходящему по коридору фотографу, уже пожелавшему малышам спокойной ночи): «Папа, идите сюда!»
Подхожу…
Никитка: «Вот и папа так же подходил».
Тех, кто остается жить с диагнозом, государство опекает до 23 лет.
Им нужны патронаж и поддержка на протяжении всей жизни, но после наступления этого возраста – никакой папа уже не подойдет….