«Нелюдно бывает в лесах летней порою. Промеж Керженца и Ветлуги еще лесует по нескольку топоров с деревни, но дальше за Ветлугу к Вятской стороне и на север за Лалшангу лесники ни ногой, кроме тех только мест, где липа растет. Липу драть, мочало мочить можно только в соковую пору.
Зато зимой в лесах и по раменям работа кипит да взваривает. Ронят деревья, волочат их к сплаву, вяжут плоты, тешут сосновые брусья, еловые чегени и копани, рубят осину да березу на баклуши, колют лес на кадки, на бочки, на пересеки и на всякое другое щепное поделье. Стук топоров, треск падающих лесин, крики лесников, ржанье лошадей далеко разносятся тогда по лесным пустыням…
Фото © Антон Белоусов (Нижний Новгород)
Текст © Павел Мельников (Андрей Печерский), © Антон Белоусов

За неделю либо за две до лесованья, артель выбирает старшого: смотреть за работой, ровнять в деле работников и заправлять немудрым хозяйством в зимнице. Старшой, иначе «хозяин», распоряжается всеми работами, и воля его непрекословна. Он ведет счет срубленным деревьям, натесанным брусьям, он же наблюдает, чтобы кто не отстал от других в работе, не вздумал бы жить чужим топором, тянуть даровщину…
Зимница, где после целодневной работы проводят ночи лесники, — большая четырехугольная яма, аршина в полтора либо в два глубины. В нее запущен бревенчатый сруб, а над ней, поверх земли, выведено венцов шесть-семь сруба. Пола нет, одна убитая земля, а потолок накатной, немножко сводом. Окон в зимнице не бывает, да их и незачем: люди там бывают только ночью, дневного света им не надо, а чуть утро забрезжит, они уж в лес лесовать и лесуют, пока не наступят глубокие сумерки. И окно, и дверь, и дымволок заменяются одним отверстием в зимнице, оно прорублено вровень с землей, в аршин вышины, со створками, над которыми остается оконцо для дымовой тяги. К этому отверстию приставлена лестница, по ней спускаются внутрь. Середи зимницы обыкновенно стоит сбитый из глины кожух, либо вырыта тепленка, такая же, как в овинах. Она служит и для сугрева и для просушки одежи. Дым из тепленки, поднимись кверху струями, стелется по потолку и выходит в единственное отверстие зимницы. Против этого отверстия внизу приделаны к стене широкие нары. В переднем углу, возле нар, стол для обеда, возле него переметная скамья и несколько стульев, то есть деревянных обрубков. В другом углу очаг с подвешенными над ним котелками для варева. Вот и вся обстановка зимницы, черной, закоптелой, но теплой, всегда сухой и никогда не знающей, что за угар такой на свете бывает… Непривычный человек недолго пробудет в зимиице, а лесники ею не нахвалятся: привычка великое дело. И живут они в своей мурье месяца по три, по четыре, работая на воле от зари до зари, обедая, когда утро еще не забрезжало, а ужиная поздно вечером, когда, воротясь с работы, уберут лошадей в загоне, построенном из жердей и еловых лап возле зимницы. У людей по деревням и красная никольщина, и веселые святки, и широкая масленица, — в лесах нет праздников, нет разбора дням… Одинаково работают лесники и в будни и в праздник…»

Павел Мельников (Андрей Печерский) «В лесах» (1871—1874)

Так полтора столетия назад жизнь ветлужских бурлаков навеки была задокументирована для истории. Еще более детально о них написал публицист Николай Оглоблин на рубеже веков. Его путешествия по Ветлуге на пароходах отпечатались на страницах очерков «Ветлужские бурлаки», «На реке Ветлуге» и других.
В 1912 году местные сплавщики леса впервые попали в объектив фотокамеры. Их запечатлел столичный фотограф и этнограф Захар Виноградов. Это была серия стереофотографий «В краю заволжском поветлужском», отдельные кадры из которой можно наблюдать в некоторых местных музеях. А в 1920-е годы уже советских лесников на этой же территории снимал местный краевед Леонид Успенский. Несколько его альбомов с сотнями фотографий и подробнейшим их описанием хранятся в музее города Ветлуги. Некоторые из них приведены в этой публикации.
Современные снимки были сделаны в течение последних четырех лет на тех же делянках, которые снимал Успенский более 80 лет назад, — на левом берегу Ветлуги северных районов Нижегородской области.
К сегодняшнему дню здесь изменилось многое. Вместо плота – лесовоз, вместо топора – бензопила, вместо лошади – трактор, вместо харчей – сухой паек. Но в остальном… Лесозаготовка здесь по прежнему основной источник дохода для местных. Лесорубы все так же неделями ночуют в тесных бытовках-«зимницах» прямо в тайге в десятках километров болотистого бездорожья от дома. Они пьют чай, смотрят кино, курят, сушат промокшую одежду над «тепленкой», строят лежневые дороги, тушат торфяные пожары и от зари до зари валят лес. Они здесь живут, как и сто лет назад.

***Документальный фильм «Щепки» — СМ на сайте автора >>>

Бригада лесорубов за работой

Красный обоз на лежневой дороге по поставке государству дров

По дороге на делянку

Бригадир-ударник тов. Карасев в лесу на работе

Точкование бревен — маркировка кубатуры

Лесной пожар

Тушение пожара собственными силами

Чистка делянки

Барак для рабочих в лесу

Бригада тов. Потанина