Мы уже были там однажды – одиннадцать лет назад, в экспедиции «Люди на границах»… К камню Ах Тас у хакасской деревни Казановка все также едут из ближних и дальних мест, чтобы, обняв его и попросив Хозяев о помощи, встретиться с силой земли и исцелиться.
Археолог Леонид Ерёмин, создавший в этих краях национальный музей-заповедник, когда-то приехал в Хакасию из Питера, чтобы стать местным и делать важное с точки зрения вечности: «Здесь комфортно жить и не страшно умирать. Здесь прошлая жизнь всегда рядом, и в горах ты не одинок, всегда чувствуешь присутствие».
2013
Фото: © Валерий Кламм. Текст и подписи: © Валерий Кламм, © Ирина Октябрьская
Зачем мы снова едем за этим сюжетом, ведь снимали уже Троицу…
Вопрос потерял смысл, когда мы прошли в ворота Бергульского сельского кладбища субботним утром, 22 июня накануне Троицы.
К полудню среди крестов и берез здесь было людно и празднично: взрослые, дети, цветы и застолья. Жители Бергуля, их родственники из дальних и ближних мест собрались на могилах близких — их прибирали, выставляли угощение. Где-то причитали над недавно ушедшими; одиноко печалились у старых и новых оградок. Где-то тихо и торжественно поминали родителей, всех родственников и свойственников: поминать у кержаков издавна было заведено, но не на Родительский день, а перед Троицей.
Северный район, Новосибирская область. Июнь 2013
Фото: © Валерий Кламм , © Ирина Веремеенко. Текст: © Ирина Октябрьская
Когда ему исполнился пятьдесят один год, он изменил свою жизнь. В 1991-м тяжело заболела мать и следом распалась страна. Тогда он уехал из Минска в Бергуль, дал матери клятву, что не оставит ее. Пять лет ухаживал за парализованной женщиной. А когда похоронил, понял, что не вернется.
В Минске, уже в другой стране, осталась семья – жена, дети, внуки, престижная работа, обустроенная жизнь, друзья – ученые и космонавты. А в деревне была родительская усадьба, единственным хранителем которой он остался…
Жалел ли он о своем выборе? Если и жалел — так лишь о том, что не сделал в своей профессии всего, что мог. Горевал о развале страны и деревни. Но работать на тех, кто разрушил его мир, не хотел. Он выбрал свободу от обязательств перед его державой — более не существовавшей, принял бремя долга перед родовой памятью, сыновний долг. Взял в руки топор и пошел в плотники.
С этого момента началось его возвращение.
Северный район, Новосибирская область. Июнь 2013
Фото: © Ирина Веремеенко, © Валерий Кламм. Текст: © Ирина Октябрьская
«Сфотографируйте его, это самый настоящий чуваш в селе». Он постоял недолго, разглядывая костюмы певиц. Вздохнул – «Не так все, у моей старухи было по-другому».
Каждый в Витинске знает, что название село получило, когда приезжий землемер проводил отвод земель для чувашей; он тогда получил телеграмму от жены о рождении сына – Вити. С тех пор село стало Витинским — оно родилось как младенец в начале ХХ века.
Северный район, Новосибирская область. Июнь 2013
Фото: © Валерий Кламм , © Ирина Веремеенко. Текст: © Ирина Октябрьская
Мы сидим на кухне деревенского дома. Хозяйка накрывает на стол. Сердится, что пришли слишком поздно и картошка остыла. Выставляет чашку за чашкой – творог, окрошка, холодец. Каждому находит занятие – порезать, принести, разложить. Каждое обращение начинает со слов – золотко мое, дорогой ты мой человек. И сразу чужие становятся роднёй.
Северный район, Новосибирская область. Июнь 2013
Фото: © Валерий Кламм, © Ирина Веремеенко. Текст: © Ирина Октябрьская